Небо Москвы рыдает за все отвернутые к лету подвороты и заставляет подворачиваться обратно, чтобы лужа по щиколотку хотя бы джинсы не намочила. Гордо проебаная электричка прибила в час пик в метро, когда меня уже задавило садящимся телефоном и похмельем от бутылки в три часа ночи. Я бы не удивился, если бы это была метафора, но в вагоне, испытывающем явно несварение кишок, меня придавило задницей. Живой круглой подтянутой задницей странно удерживающей равновесие телки. Оставшиеся две станции метался в дилемме века: да, детка, еще и сукапиздецхватит, как теперь выйти.
Иди на хуй, дождь. Иди на хуй, водяра в три часа ночи. Иди на хуй, телочка из метро